Aug. 6th, 2010
У одного шамана люди просили дождя, погода им не нравилась.
Задирали к небу головы, надеясь увидеть хоть кусочек облака, ждали хоть капли воды, но дождевой бог, видимо, ушел в отпуск, а может быть, в самоволку, причины мы не знаем.
Небо было безмолвно и безответно, а шаман сидел в прохладной ванне и читал книгу.
- Шаман! - просили люди. - Побей, что ли, в бубен! Может и пойдет дождь!
- Не имею на то полномочий, - отвечал шаман. - Может, он не хочет. Что я его, из-под палки погоню?
***
Главкот откопал на помойке пионерский горн, обернулся красным флагом да по улицам сонным пошел.
Мало, видать трубил, кричал и пел, мало. Никто не проснулся: все пускали кофейные слюни под своими клетчатыми пледами и им снилось несбыточное.
Кургузые гульки меланхолично ковырялись в грязи. "Даешь революцию" - грустно подумал кот, сел в клумбу и закурил мятую беломорину.
Была последняя.
***
- Самое сладкое сердце у золотоволосого юноши-менестреля, - сказала самая дивная дева и задумчиво почесала за ухом.
- У арбуза, - проворчал Главкот, выплевывая черные косточки. - У ар-бу-за! Вот темнота...
Задирали к небу головы, надеясь увидеть хоть кусочек облака, ждали хоть капли воды, но дождевой бог, видимо, ушел в отпуск, а может быть, в самоволку, причины мы не знаем.
Небо было безмолвно и безответно, а шаман сидел в прохладной ванне и читал книгу.
- Шаман! - просили люди. - Побей, что ли, в бубен! Может и пойдет дождь!
- Не имею на то полномочий, - отвечал шаман. - Может, он не хочет. Что я его, из-под палки погоню?
***
Главкот откопал на помойке пионерский горн, обернулся красным флагом да по улицам сонным пошел.
Мало, видать трубил, кричал и пел, мало. Никто не проснулся: все пускали кофейные слюни под своими клетчатыми пледами и им снилось несбыточное.
Кургузые гульки меланхолично ковырялись в грязи. "Даешь революцию" - грустно подумал кот, сел в клумбу и закурил мятую беломорину.
Была последняя.
***
- Самое сладкое сердце у золотоволосого юноши-менестреля, - сказала самая дивная дева и задумчиво почесала за ухом.
- У арбуза, - проворчал Главкот, выплевывая черные косточки. - У ар-бу-за! Вот темнота...