проект "клаустрофобия"
Все это время, пока был в Москве, меня не отпускало: стены, сплошные стены, лестницы, коридоры, и там живут люди.
Уже несколько месяцев перед сном сам себе рассказываю о них, и уже все известно и понятно, а тут началось обострение: меня затягивает в себя эта бесконечная клаустрофобия.
Я писал уже об этом, и даже немного рисовал, и это было не то: в тех рассказах люди искали выход, всегда, с самого начала, ничего не желая так, как выхода. В исступлении этом они горели, и так это неправильно и глупо, что я забросил данную идею.
Коротких сказок не получится: надо писать много, с сюжетом, длинно, по возможности вкусно. Надо сделать так, чтобы писанина эта отличалась от того, что я писал раньше: тут я хочу взяться за дело серьезно.
Никакой рефлексии, никаких самокопаний в процессе. Ни одному герою это еще на пользу не пошло.
Есть вещь, которую ненавижу: от первого лица рассказывать о себе, нежели о том, что вокруг. Я хочу это исправить, так быть не должно.
Всех героев, размышляющих о тяжелом своем характере, надобно сжечь вместе с авторами и тиражами.
Все истории, где герой в конце Отрекается (неважно от чего) я бы предал забвению.
Все сказки о Судьбе и Свободе, пестрящие непреложными аксиомами вроде "осуществить мечту - значить убить ее".
Всю мазню с длинными описаниями одежды, внешности, характеров.
Все книжки про то, кто что жрал и кто с кем спал.
Из меня очень, очень плохой писатель. Но я все равно хочу написать книгу, где всего этого не будет.
Алюминь.
P.S. Может быть, это у кого-то было раньше. Мне все равно. Я сам додумался.
Уже несколько месяцев перед сном сам себе рассказываю о них, и уже все известно и понятно, а тут началось обострение: меня затягивает в себя эта бесконечная клаустрофобия.
Я писал уже об этом, и даже немного рисовал, и это было не то: в тех рассказах люди искали выход, всегда, с самого начала, ничего не желая так, как выхода. В исступлении этом они горели, и так это неправильно и глупо, что я забросил данную идею.
Коротких сказок не получится: надо писать много, с сюжетом, длинно, по возможности вкусно. Надо сделать так, чтобы писанина эта отличалась от того, что я писал раньше: тут я хочу взяться за дело серьезно.
Никакой рефлексии, никаких самокопаний в процессе. Ни одному герою это еще на пользу не пошло.
Есть вещь, которую ненавижу: от первого лица рассказывать о себе, нежели о том, что вокруг. Я хочу это исправить, так быть не должно.
Всех героев, размышляющих о тяжелом своем характере, надобно сжечь вместе с авторами и тиражами.
Все истории, где герой в конце Отрекается (неважно от чего) я бы предал забвению.
Все сказки о Судьбе и Свободе, пестрящие непреложными аксиомами вроде "осуществить мечту - значить убить ее".
Всю мазню с длинными описаниями одежды, внешности, характеров.
Все книжки про то, кто что жрал и кто с кем спал.
Из меня очень, очень плохой писатель. Но я все равно хочу написать книгу, где всего этого не будет.
Алюминь.
P.S. Может быть, это у кого-то было раньше. Мне все равно. Я сам додумался.
no subject
Невольно вспомнилась книга Васильева по мотивам Лукьяненко "Лик чёрной пальмиры" про города, у которых есть своя душа и аура.
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Удачи на этом нелегком поприще. Все-таки умение замечать косяки авторов и желание написать так, как бы понравилось самому, есть хорошо.
Вот только насчет описаний я не был бы так категоричен, но это уже мнение моих тараканов.